По роду своей редакторской деятельности мне часто при­ходилось беседовать с Григорием Сергеевичем, и я всегда восхищался его эрудицией. Какого вопроса ни коснись, у него — своя точка зрения. Следил за выходящей литерату­рой, не только военной, партийно-политической и истори­ческой, по и художественной. Я поражался, как у него хва­тает времени все просмотреть, прочитать. Хотя знал, что работал он всегда много и был организованным человеком. Этому учил политработников. Совещания, проводившиеся им, отличались своей деловитостью и конкретностью. Он не любил общих рассуждений и красивых фраз. Работники по­литуправления и начальники политотделов знали эту черту характера своего руководителя — старались кратко и кон­кретно излагать свои мысли.

Окунев всячески поощрял инициативу политработников в повышении как политических, так и военных знаний. Помню, как рад он был, что группа политработников, в том числе и инструкторы политуправления, успешно овладели летным делом. Окунев присутствовал на аэродроме при их нервом самостоятельном полете.

   А сколько энергии внес Окунев в организацию перво­го шлюпочного похода по маршруту Владивосток — Оль­га  Владивосток, проведенного в августе — сентябре 1935 года в ознаменование XXI Международного юношеско­го дня. Четыре шлюпки-шестерки прошли 500 миль за 175 ходовых часов, из них 320 миль — под веслами. Во Вла­дивостоке участникам похода устроили торжественную встре­чу, состоялся митинг. Настроение у всех было радостное, приподнятое, но мне показалось, что больше всех радовал­ся их успехам Окунев. И не только потому, что он поддер­жал и воодушевил инициаторов похода, сделал много для успешного его проведения, но и потому, что возглавляли этот поход политработники: секретарь парткомиссии, быв­ший моторист подводной лодки А. Л. Расскин (герой Великой Отечественной войны, военный комиссар базы Ханко) и комиссар подводной лодки Д. М. Атран.

Окунев постоянно интересовался школами, детскими са­дами, яслями и всем, что относилось к быту начсостава, сверхсрочников и их семей. А сколько' внимания уделял он созданному во Владивостоке интернату для детей нач­состава, проживавшего на Русском острове и в отдаленных районах! Как бы Окунев ни был занят, он следил за тем, чтобы при любой возможности отправить детям продукты, фрукты и сладости.

   Окунев считал необходимым вовлекать женщин в куль­турно-бытовую работу частей: помогать в столовых, мага­зинах, санитарных и детских учреждениях, в создании уюта в казармах и кубриках, в озеленении территории. Помню, с какой торжественностью провожали и встречали во Вла­дивостоке участниц Всеармейского совещания жен команд­ного о начальствующего состава.

   Особо следует остановиться на отношении Г. С. Окуне­ва к печати. Старые черноморцы вспоминают, сколько за­боты он проявил, чтобы повысить роль флотской газеты на Черном море. Нередко па совещаниях предупреждал, что никаких специальных указаний по тому или иному вопро­су не будет, надо внимательно следить за газетой и руко­водствоваться публикуемыми в ней материалами. Во флот­ской печати все больше выступали командиры соединений, кораблей: командир эсминца «Петровский» К. А. Беспальчев, начальник береговой обороны И. М. Лудри, штурман одного из кораблей Ю. А. Пантелеев, начальник воздушных сил флота А. М. Лавров, командир эсминца «Фрунзе» К. К. Ковалевский и другие. Привлекались к выступлению в га­зете и краснофлотцы. Появилось специальное приложение «Военкор-черноморец». Во время маневров ежедневно выхо­дил специальный выпуск флотской газеты «Красный черно­морец». Набирался и печатался он на одном из крейсеров. Там же была походная редакция.

   В беседах с нами, газетчиками, Григорий Сергеевич не раз подчеркивал, что тонкостей редакционной работы он не знает и потому в это не вмешивается. Но, когда дело каса­лось идейной направленности газеты, ее действенности, мас­совости, он решительно высказывал свое мнение. Именно так руководил он журналом «Морской сборник». Мы, флот­ские журналисты, получили предметный урок, как нужно работать. Кстати, отмечу, что Окунев был назначен редак­тором, чтобы улучшить содержание журнала, повысить его идейный уровень. Об этом говорилось в приказе начальника Морских Сил РККА В. М. Орлова. Характерно и Другое обстоятельство. Работал он в редакции совершенно безвоз­мездно. Используя современную терминологию, мы бы ска­зали, на общественных началах. Но как работал!

   Служившие на флотах в те годы помнят, как разитель­но изменилось лицо журнала. В нем стали подниматься большие, принципиальные вопросы боевой и оперативно-тактической подготовки. В качестве авторов привлекались крупные флотские руководители и опытные моряки. Со статьями выступали В. М. Орлов, И. К. Кожанов, И. М. Лудри, И. С, Исаков, Г. П. Киреев, В. Ф. Трибуц, П. И. Курков, А. С. Гришин, Н. Е. Басистый, 10. Ф. Ралль и другие. Вместе с тем редакция широко привлекает к уча­стию в журнале творческих работников флота. Никогда ра­нее «Морской сборник» не был так связан с флотами, со своими читателями, как в тот период.

  Зная отношение Окунева к печати,, я нисколько не уди­вился, что но приезде на Тихоокеанский флот он вызвал меня в политуправление. Мы не виделись давно. Расспросив о жизни, работе, семье, Григорий Сергеевич тут же присту­пал к делу.